За что я заплатил деньги? Ехал один в СВ, проводник подселил женщину из плацкарта с яйцами, курицей-гриль и луком.

Маршрут из Казани в Москву не был для меня чем-то новым. Поезд отправлялся около четырёх часов дня, прибывая в столицу до пяти утра.

Вариант не самый комфортный, но в этот раз я решил устроить себе путешествие по высшему разряду, взяв сразу оба места в СВ-купе. Стоимость позволяла, а перспектива провести дорогу в одиночестве казалась прекрасной. Однако уединение оказалось мечтой, не дожившей до середины пути. Так началась весьма необычная история, которую до сих пор вспоминаю с некоторым изумлением.

У меня в голове рисовалась почти идиллическая картина: тишина, мягкая полка, кондиционер, отсутствие посторонних запахов и звуков, вроде чавканья лапши быстрого приготовления и обсуждений на весь вагон, сколько нынче пенсия в Саратове. Я устроился поудобнее, наслаждаясь солнечным светом, проникающим в окно. Планировал после отправления неспешно заказать чай и потягивать его в атмосфере спокойствия. Всё складывалось идеально – до поры.

Прошло часа три в тишине. Я успел и почитать, и просто посидеть, глядя в окно. Но вдруг дверь в купе медленно начинает открываться. Не стук, не голос – просто тихое, нерешительное движение створки. Вошёл проводник, с лицом слегка виноватым.

— Простите, — сказал он, будто заранее зная, что нарушает границы. — Тут небольшая ситуация. К вам подселят пассажирку.

Я даже не сразу понял, о чём речь.

— Что значит – подселят? У меня СВ. Купе целиком выкуплено. Это ведь не лотерейный билет, вы же понимаете.

Он кивнул, соглашаясь:

— Конечно. Но весь поезд переполнен. А в плацкарте одна женщина сильно жалуется: говорит, соседи у неё выпившие, шумят, ругаются. Другого места нет — только у вас. Надеемся, вы поймёте.

— Это хотя бы временно? — спросил я, уже понимая, что спор бессмысленен.

Он только пожал плечами. Я мог, конечно, возмутиться, устроить сцену, но подумал – зачем? В конце концов, виновата не она.

Минут через пять в дверях возникла её фигура — женщина лет пятидесяти, в цветастом халате, с сумкой-авоськой, из которой торчал батон и кусок фольги. Вид у неё был мирный. Поздоровалась вежливо и тут же начала жаловаться, мол, в плацкарте праздник какой-то — шум, гам, посидеть нормально не дают, стол закатан под бутылки, есть негде, спать невозможно.

Я мельком взглянул на авоську и почти угадал: варёные яйца, курица в фольге, возможно, огурчики. Вскоре это подтвердилось. Через пару минут другой проводник принёс банку с уже открытыми огурцами и поставил на стол. Как выяснилось позже, открыть её женщина успела ещё в плацкарте, но из-за толпы довести дело до конца не смогла. Банка открыта — а руки заняты. Вот и проводник подхватил.

Она устроилась, достала газету, разложила на ней половину курицы-гриль, яйца, луковицу. Причём лук был целиком — без ножа, без соли. Просто луковица.

— Полезно, знаете ли, — сказала она. — Папа мой всегда говорил — микробы боятся.

Я сидел напротив, стараясь дышать носом как можно реже и думал о своём несостоявшемся покое. Меня раздражало не столько само вторжение, сколько то, с какой обыденностью она в него вошла. Как будто всегда так ездит. Как будто поезд — её дача, а я — временно подселённый.

Поняв, что сидеть внутри стало тяжело, я вышел в коридор. Там как раз оказался тот самый проводник.

— Послушайте, — начал я. — А может, как-то иначе? Вернуть её в плацкарт, а тех товарищей оттуда — куда-нибудь в другое место?

Он глянул по сторонам и заговорил тихо:

— Там двое — оперработники. Под прикрытием. Сами не лезем. А эта… простая тётка. С ней тише. Жалоб нет, не шумит, не буянит. Ну, деревенская, но вежливая. А вы… вы человек интеллигентный. Потерпите немного.

Я промолчал. Развернулся и пошёл обратно. В купе женщина закончила есть и уже успела заняться вязанием. Работала спицами быстро, слаженно, не шумела. Казалось, для неё это вполне естественное продолжение дороги. Позже она пожелала спокойной ночи и легла спать, не нарушая ни тишины, ни моего пространства.

Под утро она осторожно разбудила меня:

— Я выхожу. Спасибо, что потерпели. С теми — я бы не дожила. Один днём крышкой от кастрюли в другого запустил. А у меня ж яйца…

Я попрощался. Не сердито, но и без особого тепла. Не знал, что сказать. До сих пор в голове крутится: а как это — опер под прикрытием, который участвует в пьянке и ругани? И что за практика — отправлять в СВ того, кто просто тише? Почему за счёт других?

Читайте также:

• Скумбрия в бутылке, как копченая: просто кладу тушку в бутылку и заливаю маринадом - и никакой химии
• Не зола и не коровяк: огурцы обожают эту подкормку в июле - даст здоровый урожай и избавит от желтых листьев
• Сколько хранится суп в холодильнике - запомните раз и навсегда
• Бывшие сотрудники "Магнита" и "Пятерочки" рассказали, почему нельзя никогда покупать конфеты на развес
• Забудьте о бесконечной мойке окон: хитрый трюк за копейки, который избавит от хлопот на всю осень